Они так сосредоточились на мальчике, что даже не заметили, как огромный черный конь тихо ступил на полянку и стал сзади.

Наконец Корделия со вздохом выпрямилась.

— Ну вот, вы слышали. Печальная история.

— О да! — глаза Грегори были полны печали. — Бедный малый, он не знает ни матери, ни отца!

— Их убили дикари, — Джефри с сочувствием поглядел на своего двойника. — Он уцелел только случайно, спрятанный под складками одеяла.

Магнус рассерженно покачал головой.

— Но что же за бесчувственные люди воспитали его? Какие холодные!

— Да, — негромко ответила Корделия, — но он любит их, потому что они всегда заботились о нем.

— И он верно служил им, — закончил Грегори, — и даже сейчас остался верен.

Джефри решительно мотнул головой.

— Его преданность несокрушима. Он вечно будет служить врагам нашего отца.

— Но как же ужасно заставлять лекарей изменить его лицо! — вздохнула Корделия. — И не один, а целых три раза!

— Пока он не стал точной копией меня, — мрачно кивнул Джефри. — А его собственное лицо было забыто.

— Они отняли у него лицо, — негромко добавил Магнус, — и отняли ощущение самого себя. Но они не смогли отобрать у него душу.

— Если бы смогли, то непременно отобрали бы.

— По крайней мере, у него осталось его имя, — вздохнул Грегори.

— Брен, — Джефри выговорил это имя медленно, словно обкатывая его на языке. — Как странно смотреть на свое лицо и называть его чужим именем.

Грегори порывисто наклонился вперед, в глазах сверкнули слезы:

— Давайте разбудим его, давайте скажем ему, какие ужасные люди его воспитатели! О! Давайте заберем его домой, к папе и маме, и пусть он вырастет среди тех, кто на самом деле будет его любить!

Магнус остановил его, упершись ладонью в грудь. Он покачал головой, насупившись.

— Нет, ничего не получится. Он никогда не поверит в то, что его хозяева — злодеи. Он верен им.

— Ну и что же мы будем с ним делать? — негромко спросил Джефри.

Все замолкли, никому не хотелось говорить это вслух.

— Убейте его, — рядом неожиданно возник Пак, окинув ребят мрачным взглядом.

Те в ужасе уставились на своего наставника.

— Это было бы самым благоразумным решением, — признал Фесс. — Этот мальчик обучен подражать Джефри и во всем противостоять своему прототипу. Более того, он воспитан на понятиях, прямо противоположных твоим. Если ему оставить жизнь, в один прекрасный день он снова станет вашим врагом — и к тому времени, когда вырастет, Брен может обрести умения и знания, достаточные, чтобы победить вас.

— Да, он прав, — кивнул Пак. — И по законам войны лучшее, что вы можете сделать — это убить его сейчас.

Дети виновато уставились друг на друга, предчувствуя самое скверное. Даже Джефри сморщился.

— Но вы не убьете его, — продолжал эльф, — и я рад этому. Убить спящего ребенка — это приведет ваши души прямым путем во власть зла. Вы оставите ему жизнь, и я рад этому.

Фесс одобрительно кивнул.

— Я согласен. Убить его — это было бы благоразумно, но сохранить ему жизнь — это будет мудро.

— Ну и что же нам делать, — прошептала Корделия.

— Как что? Уйти своей дорогой, а он пусть спит. А что еще вы можете? — удивился эльф.

Все замолчали.

Магнус медленно поднялся.

Через минуту поднялся и Грегори, пробормотав на прощанье:

— Проснешься, когда не станет слышно наших голосов!

Последним встал Джефри, покрасневший, сердитый, и зашагал вслед за остальными.

Пак облегченно вздохнул и исчез в кустах.

Шагая от поляны, Джефри проворчал:

— Мы поступили неразумно, братья! Мы оставили ему жизнь — мы выпустили на волю ядовитого гада.

— Но ведь сам-то он еще не сделал ничего плохого, — взмолилась Корделия. — По крайней мере, дайте ему вырасти!

— Верно, — кивнул Магнус. — Стать взрослым — это право есть у каждого ребенка.

— Нет, я послушаюсь вас, конечно, — буркнул Джефри. — Но попомните мои слова, братья, — он еще обрушит на нашу голову кучу напастей, когда мы подрастем!

Магнус прошел несколько шагов молча. Потом спросил:

— А ты что скажешь, Грегори?

— Тут Джефри прав, — ответил Грегори. — Нам придется быть готовыми к этой битве.

Дети шагали сквозь лес, неестественно притихшие. Лицо фальшивого Джефри не выходило у них из головы.

Неожиданно из-под ног Корделии выскочила Осень.

— Незнакомец ищет тебя!

Все уставились на фею.

Корделия с трудом обрела дар речи:

— Меня?

— Всех вас. Он твоего роста, маленькая леди, и блуждает по лесу один.

— Это мальчик? — Магнус и Джефри озадаченно посмотрели друг на друга. — Но кто может искать нас?

— А как зовут его?

— Его имя Алан, и говорит, что он — принц.

— Алан! — Корделия захлопала в ладоши, а братья заулыбались.

Осень облегченно усмехнулась.

— Ну, коли вы его знаете... Эльфы невидимой рукой вели его к вам — от самого Раннимеда, в нескольких милях отсюда.

Дети возбужденно переглянулись:

— Так это же рядом с Королевским Дворцом!

— О да, — кивнула Осень. — Он сидел под сосной и звал: «На помощь, Волшебный Народец!» Эльфы увидели, что это всего лишь маленький мальчик, и подошли поближе, но не очень близко, и спросили: «Чего ты ищешь здесь? «. Тогда он попросил эльфов привести его к вам. Но, конечно, без вашего согласия они не могли сделать это — ведь он мог быть вашим врагом.

— Да нет, это наш друг! Или хороший приятель... — у детей чародеев бывает не очень много друзей. Вы приведете его?

— Конечно, ведь вы об этом просите, — и Осень улетела прочь.

— Для принца небезопасно бродить по лесу одному, — нахмурился Магнус. — Разве он не знает, что враги его венценосного отца могут схватить сына и сделать заложником?

— Алан еще не думает о таких вещах, — уверенно ответил Джефри. Он провел с принцем достаточно времени, чтобы узнать его получше.

— Алан, может быть, и не думает, — воскликнула Корделия, — а его телохранители? Как они разрешили подопечному уйти одному?

— По-моему, они ему и не разрешали, — Джефри ухмыльнулся.

И никто из детей даже не задумался, почему Алан ищет их. В конце концов, надо же ему хоть с кем-то играть? Его собственный брат был еще меньше, чем Грегори.